ORIGINAL: Kaban
Свинья пока искал ответ на третий адрес, облазил столько риэлторских контор на миннесота стрит, что домов и так не один десяток на продажу увидывал... Райончик, правда, не сахар.
Ну, да. Латиносы украсили Восточный ЛА богатым наследием своего прогресса, но зато не сыскать домика на холме в ЛА на загляденье ботексу Холливудских Холмов дешевше, чем в клочке этой натерпевшейся истории бесплодной земли.
Зато, вот так вот, будешь сидеть на диванчике, попивать вискарь, прикусывать каштаны.
И в самый греющий момент умиротворения, когда воздух налитый колючими лучами солнца, шныряющих сквозь треск проводов высоковольток и пыли стекол, усыпленных испражнениями творений Божьих - пташек беззаботных, чьи ласковые трели не первою весну буравят в поиске сиротливого червячка твой мозг,
почувствуешь ту самую необходимость поделиться самым сокровенным, что не смогли отнять у тебя ни годы, ни инфляция, ни проч. уроды, с нескромной потаённой гордостью подзовешь чадо свое. Сынку - творение рук и прочих могучих членов твоих.
Посадишь его, с бодростью загнанного охотниками на край дубового леса медведя, на колени себе и скажешь:
"А знаешь, сынку, что вот именно на этом месте **** сделал с ***** такое-то, после того, как ***** одарил его тем-то и..."
или не так: "А знаешь? сынку, что ***** сделал с ****, принадлежащем ***** такое-то, а на самом деле это **** сделал с *****...."
а может, и так: "А знаешь, сынку, что в этом доме **** и ***** делали это, когда к ним завалился ***** и всю малину...."
Ну, как-то так.
И посмотрит на тебя сынку глазами наполненными, как Северно-Ледовитый океан селедкой, жаждою познания и вымолвит:
"Б**, папка, опять ты, цука, за свое?! Ну, какая мне по*** разница, что там делал ***** с ******?! Весь мозг ты мне уже затрахал, папка! Как ты, цука не поймешь - всю жизнь ты мне, *****, поломал, на*!"
Как мать его когда-то с твоей, пропитанной солью побед и поражений шеи, спрыгнет и засверкает пятками всепрощающих туфелек играть в песочницу.
А ты щедро прихлебнешь еще малость своего дрянного пойла, рубанешь поморщившись вставной челюстью еще один желудь и с заметною только трещинке на скользком черенке лопаты улыбкою неспешно подумаешь просебя:
"Вот, б**! Ради таких моментов и стоит жить!"