ПОСЛЕДНИЕ ДНИLast Days
2005, 97 мин.
РЕЖИССЕР: Гас Ван Сент
В РОЛЯХ: Майкл Питт, Азия Ардженто, Скотт Грин
РЕЦЕНЗИЯ:"Я не хочу ни с кем слишком сближаться. Не хочу, чтобы кто-то знал, что я чувствую и что думаю. И если вы не в состоянии понять, что я из себя представляю, слушая мою музыку, что ж, увы..."
(Курт Кобейн)
Надежды юности и славы сменяются одиночеством, страданием и старостью – такого основное содержание картины, переданное удивительно ярко, местами затянуто, и даже сурово. Пытаясь наполнить действием глубоким философским смыслом, режиссер с особым цинизмом показывает полную изоляцию. Блейк, прототипом которого как раз и стал Курт Кобейн – деградированный человечек с длинными волосами, окруженный вибрирующим пространством из тишины и времени. Он – известный музыкант, кумир миллионов, которые разыскивают его фальшивые друзья, назойливые агенты, алчные студийные боссы, но он только и делает, что упорно скрывается в собственном лабиринте проблем от некогда близких его людей.
Надевая на измученное, потерявшую душу тело сначала женскую комбинацию, на нее – знаменитый красный свитер, на свитер - помятую грязную куртку с капюшоном, затем - последний штришок, женские очки “кискины глазки”; он словно в отдалении, на рубеже сна и яви – нервный с глазами, полными усталости; снаружи - молодость, а внутри - старость. Этот образ, который при первой встрече покоряет искренним обаянием и недетским пофигизмом ближе к концу начинает постепенно вызывать раздражение, одновременно притягивая и отталкивая, безупречно реализует авторский замысел. Ван Сент крупными художественными “мазками” бережно передал атмосферу ледяного равнодушия: пока по СМИ вовсю смакуют трагичные события, под бодренькую песенку копы небрежно кидают холодный труп известного музыканта. В этой сцене потрясает не столько сама смерть, на которой люди “висят”, как елочные игрушки, сколько реакция людей, считающих себе друзьями Блейка. Они где-то там за горизонтом непринужденно беседуют и чувствуют себя совершенно спокойно, и именно эта их привычка – самое страшное зло.
Вряд ли бы фанаты, да и друзья кумира простили Ван Сенту масштабы такого надругательства над собою. Все-таки возрождение легенды – занятие тяжкое и неблагодарное, тем более когда режиссера отличает острота видения. Он словно держится в стороне от “Последних дней”, и от этого сюжет предстает еще более трагичным. А великолепный Майкл Питт, проживший эту роль, играет не лицом рок легенды, а его спиной, пытающуюся безуспешно преодолеть пространство с тяжким грузом неразрешенных проблем с пометками “собери свою развалившуюся жизнь”.
Он не хочет ни с кем сближаться. Не хочет, чтобы мы знали, что он чувствует и что думает. Однако мы можем понять его состояние, слушая музыку. И вскоре начинается натуральное помешательство: случайные мысли сменяются как в жутком калейдоскопе. Специально написанная Майклом Питтом для фильма безумно лиричная песня Death to Birth, буквально пропитана глубоким холодным отрешением от реальности, которое еще больше распаляет наше сознание и приводит к печальному финалу. Так не может петь человек. Это не для нас, это для него, словно трехминутный крик души и выдернутая струна. Понять не дано, но прикоснуться вполне по силам…